Третья и заключительная часть выставки, посвященная раннему периоду творческого гения Уорхола, прошла под знаменем единения интернациональных начал. Пространство разнородно пульсирует славными арт-объектами, лихо развешанными по стенам. При входе скромно доживают свой век экспозиции со второй выставки (иллюстрированные книги Уорхола), основную площадку, ясное дело, определили под «10 гениев», в другом зале развешаны фото-эксперименты представителя венского акционизма Гюстава Бруса, а укромный угол с диванами отдан Омару Гальяни с его эротическими литографиями. Праздник арт-интерна – не иначе.
Эдакий плюрализм сначала здорово настораживает. И поиски логических нитей и концептуальных изнанок в данном случае ни к чему не приведут. Разгадка заключается в том, что все три выставки организованы итальянцами, они привезли работы Уорхола, Бруса и самого Гальяни с его интимными зарисовками. Порционно выставляя молодого Уорхола на первых двух выставках, на третьей они решили показать всё, что у них было. Хорошего много не бывает.
Теперь немного о виновнике торжества. Серия работ «10 портретов евреев XX века» живописует великую историю иудаизма в лицах. Кафка, Фрейд, Эйнштейн и другие влиятельные евреи обретают новую жизнь в уорхоловской поп-арт реальности. Выбор тематики вызвал прорву вопросов. Энди, почему евреи?
В конце 70-х художник был занят поиском нового материала, в этот раз на помощь пришел знакомый Уорхола, галерист Рональд Фельдман, который предложил предельно простую концепцию – создать серию 10-ти президентов, писателей, актеров – не имеет значения. Уорхол выбрал общим признаком не профессию, а национальность. Такова официальная история рождения уорхоловских евреев. Портреты, воссозданные с помощью ручной графики, несут на себе безусловную печать творца – концентрированный поп-арт, однако изображения культовых евреев настолько деперсонифицированы, что помести Уорхол на место Фрейда Карла Маркса, ничего бы не изменилось.
Хотя устроители выставки пытались найти общую идейно-стилевую линию, объединив работы трех художников, разрозненность и несуразность общей картины– на лицо.
Гюнтер Брус – представитель радикальной венской авангардной школы – в своей работе «Ана» (серия фотографий) показывает попытки художника вырваться за пределы консервативного искусства. Белая краска символизирует академические традиции, черная – разрыв конформистских границ, затем на фотографиях появляется жена художника (которой и посвящена работа). Наконец, черно-белый Гюнтер Брус добирается до потолка, что являет собой окончательную победу художника над консерватизмом и закоснелостью.
Почти аристотелевская теория «очищения посредством страдания» в контексте венского акционизма традиционно являет собой анархизм, насилие и беспринципность: изувеченные человеческие тела, туши животных, экскременты – в ход идет любая органика, способная заставить самодовольного бюргера содрогнуться от ужаса и как следует пострадать. Поэтому в этой работе Гюнтера Бруса с его поисками новых художественных путей можно назвать гуманистом от акционизма.
Литографические откровения Омара Гальяни приехали в Россию вместе с художником. «Daughter was naked» - серия работ, раскрывающих суть отношений между мужчиной и женщиной. Пылкий Омар видит эту суть в реалистичном изображении первичных половых признаков. Изящно, искусно. Но непреодолимая страсть к аналогиям заставляет приурочить работы к уорхоловской эстетике: сначала был Уорхол, потом Омар Гальяни. И последний, к сожалению, испытания сравнений не выдерживает. Создается такое впечатление, что кураторы под шумок решили выделить угол и для экспрессивного итальянца, с целью познакомить русскую аудиторию с новым Ренессансом, который болезненно напоминает старый поп-арт.
В прощальной беседе организатор выставки поведал мне о том, что раньше не понимал и не принимал творчество Шагала, но однажды лизнув одну из работ (я из чувства такта не стала спрашивать, как ему это удалось), он проникся творчеством художника и полюбил его. Он посоветовал мне последовать его примеру, но стремительная ассистентка на корню пресекла все мои инициативы. Жаль. Может быть, этот способ и является единственно верным средством познания современного искусства.
Комментариев нет:
Отправить комментарий